© 2023 Created with love and support from Legal Shell
Ты гуляешь по парку.
Сегодня выходной день, первый солнечный за долгое время после затяжной зимы. Земля еще мокрая от растаявшего снега.
Ты пришла сюда немного развеяться — пройтись по магазинам. Точнее пройтись рядом с ними. Вместе с ними. За ними. Аааа… Ты все еще не уверена, как правильно называется этот новый процесс.
Прошли те времена, когда люди тратили целый день, чтобы съездить за город в огромные герметичные торговые центры, набитые магазинами, ресторанами и плохинькими кинозалами.
Теперь ты просто приходишь в парк, гуляешь и “охотишься” за нужным манекеном.
Тебе на встречу идет девушка, которая слишком сильно похожа на тебя. Улыбается. Она слегка мерцает и просвечивает — манекен. Проекция.
Она плоская, поэтому никто, кроме тебя ее не видит. Где-то висят камеры и трекают направление твоего взгляда.
Ты помимо своей воли разглядываешь наряд своей “реплики”, ее украшения, укладку, макияж. Это и правду подошло бы тебе.
— После внедрения персональных манекенов, продажи выросли на 68%, — сообщает Kits, — людям не нужно представлять, как бы они выглядели в этой одежде и с такой косметикой.
— Но использовать мою точную копию незаконно, — задумчиво говоришь ты,— поэтому до жути похожая “реплика”.
— Да, и решает проблему “Зловещей долины”, когда мы видим что-то очень похожее на нас самих, но не совсем.
Алгоритмы этого магазина уже оценили время, на которое задержался твой взгляд. А по движению зрачка — даже “площадь покрытия” твоего взгляда. Они уже знают, что ты рассматривала детали наряда дольше и внимательнее обычного.
А значит, тебе нет смысла добавлять этот наряд в избранное, через какое-то время ты совершенно точно снова встретишь эту девушку. И если к тому времени захочешь что-то примерить, просто подойдешь и попросишь.
“Примерить” в данном случае означало дать временное разрешение на использование твоего лица.
Краем глаза ты замечаешь улыбающуюся пару.
Манекены.
Склонив голову, ты рассматриваешь из.
— А это попытка вложить в тебя мысль о том, что в таком наряде у тебя будет удачное свидание, — комментирует Kits.
— Догадалась, — отвечаешь ты задумчиво, — цепляет.
— Я не утверждаю, что ты не должна интересоваться этим нарядом. Просто ты просила сообщать об всех попытках повлиять на твои решения, — кажется Kits оправдывается, — если хочешь, могу сделать паузу, пока ты здесь гуляешь.
— Нет, все хорошо, спасибо, — немного помолчав, ты продолжаешь, — просто я сама не знаю, чего хочу. И не хочу думать. Надеюсь ты понимаешь. Иногда просто не хочется думать. Не хочу ничего решать, пусть вот они думают и предлагают.
Kits понимающе молчит. Ты идешь дальше.
Люди и сейчас ходят по тесным рядам кондиционированных магазинов, перебирая сотни и тысячи разных нарядов, висящих на вешалках. Но это привычки старшего поколения, привычки, от которых им очень сложно отказаться.
— И вливание огромных рекламных бюджетов всех этих старомодных магазинов, — добавляет Kits.
— Потому что им самим очень сложно от этого отказаться, — добавляешь ты.
Ты задумываешься о силе привычек. Что это? Ручной тормоз прогресса, сдерживающий безудержное развитие или предохранитель, защищающий наш вид от без малого деградации.
Ты садишься на скамейку, расстегиваешь рюкзак и достаешь бутылку воды.
Мимо тут же пробегает твоя “реплика” в спортивном наряде.
— Бутылку достала, — лаконично объясняет Kits.
— Угу.
Ты смотришь ей вслед.
Вместо того, чтобы бомбардировать тебя всеми товарами, которые только есть в наличии, и перегружать мозг муками выбора, корпорации теперь предлагают только то, что понравится тебе совершенно точно.
Минимум выбора, максимум точность и манипулятивные механики. Сейчас начнется самое интересное. Тут даже Kits часто бывает бессилен.
Магазины, которые наряжают и показывают тебе реплики, пользуются услугами корпораций. Люди больше не пользуются поиском Google или сетью Facebook, но эти и другие корпорации продают возможность повлиять на человека.
Имея в своем распоряжении огромное количество данных, они продают доступ к вашему кошельку. Нужно лишь умело подобрать и продать нужный товар нужному человеку.
Совершенно логично, что в таких обстоятельствах появился Kits — твоя защита и опора в борьбе против корпораций.
— Но иногда и от них есть польза, — признаешь ты.
Вдруг прямо перед тобой начинает проявляться “реплика”.
— Вау, — ты не сдерживаешься и искренне любуешься переливающейся чуть парящей красоткой.
Kits понимающе молчит, давай тебе возможность насладиться моментом.
Реплика смотрит на тебя и, слегка улыбаясь, уплывает на середину озера.
Что-то внутри тебя замирает.
— Условное препятствие, — разъясняет феномен твоего интереса Kits.
— Пофиг, — тебе действительно, искренне и осознанно приятно, что алгоритмы сражаются друг с другом, чтобы тебя удивить, порадовать и вдохновить. И что в этом плохого?
— Контроль, — пытает объяснить Kits, — ты теряешь контроль и все, они завладели твоими решениями.
— Пофиг, — повторяешь ты.
Такое вот у тебя настроение.
Ты разглядываешь реплику, парящую над водой.
— Религиозные мотивы… — начинает было Kits, но ты резко обрываешь его жестом запястья.
Ты просто смотришь.
Даже не на нее, а скорее на себя. Внутрь.
Ты видишь себя. Видимо этого и добивались корпорации.
Нужно сбросить оцепенение. Ты встаешь, бросаешь последний взгляд на “владычицу озера” и направляешься дальше.
— Я видел, как вы на нее смотрели, — ты так привыкла к виртуальным прохожим и внутреннему голосу Kits, что вздрагиваешь от живого голоса справа от тебя.
Парень. На вид чуть старше тебя. Человек. Реплики не умеют разговаривать. Какой самоуверенный.
— Простите? — Ты хмуришься.
— Это я прошу прощения, — вот теперь не такой уже самоуверенный, — я учусь на холо-артиста.
— Холо-артиста?
— Делаю реплики, которые вы видели.
Он взмахивает рукой и в воздухе появляется голубой силуэт.
— Что скажешь? — просишь ты помощи у Kits.
— Роберт говорит правду, — Kits уже проверил его социальные сети, счета по коммунальным платежам и кредитную историю.
— Зачем нужны холо-артисты, если есть AI? — спрашиваешь ты у Роберта.
— Не нужны, — он смеется, — но заказчикам так спокойнее. И привычнее. Есть, с кого спросить.
Он делает паузу. Ты улыбаешься. Всегда приятно видеть человека, который делает что-то для себя, а не выжимающий последние крохи из биржевых алгоритмов.
— А еще мне кажется, что я делаю реплики лучше AI.
— Смелое утверждение.
Ты продолжаешь улыбаться.
Он делает еще один взмах и в воздухе на секунду проявляется призрак смеющейся девушки.
— Жутковато, — улыбаешься ты.
— Площадь номер семь.
Ты поднимаешь бровь.
— Там мои работы, — объясняет он, — ты пришла сюда, чтобы подобрать одежду. А кто-то приходит, чтобы подобрать реплику или нанять холо-артиста.
— Спасибо, но мне не нужно.
Ты вежливо даешь понять, что разговор закончен. Если захочет, напишет куда-нибудь.
Теперь ты гуляешь по парку, высматривая площадь номер семь. Пару раз ты даже подходишь к прохожим и спрашиваешь, не знают ли они о таком месте. Все отрицательно качают головой.
На проходящие мимо реплики ты уже не смотришь. Интерес к площади номер семь разгорелся настолько, что Kits спешит предупредить.
— Это выглядит, как поиск макгаффина, — предупреждает Kits, — макгаффин — это предмет, вокруг которого обычно строится сюжет фильма и который жаждут заполучить персонажи.
— Я знаю, что такое макгаффин, — просто отвечаешь ты. И продолжаешь заглядывать в самые укромные уголки парка в поисках площади номер семь, игнорируя очередные автоматические “реплики”.
И вдруг ты замечаешь две одинаковые реплики. Почти одинаковые. Это не похоже на AI.
Ты быстрым шагом подходишь к близняшкам.
— Я получил точку, — сообщает Kits и подсказывает направление.
— Что это? — ты смотришь на переливающийся красным неоновый конус.
— Площадь номер семь, — иногда Kits страшно бесит.
— Да уж, — ты подходишь ближе и пытаешься коснуться ребер конуса рукой.
— Оно просит разрешение на чтение и анализ эмоций, — сообщает Kits.
— Ого, — такие разрешение еще не стали обязательными для всех, но становятся правилом хорошего тона, — разрешить.
Конус начинает раскрываться, как кубический цветок. В появившихся проекциях виднеются мутные фигуры, медленно обретающие форму, словно кто-то настраивает фокус.
Ты медленно обводишь мерцающее пространство взглядом.
Не впечатляет. Потому что ты привыкла к идеальному творчество Искусственного интеллекта? Или парню недостает таланта и мотивации? Если бы у него не было комфортного дохода, стал бы он делать более крутые работы?
Потом ты часто будешь возвращаться к этой мысли. А что если приложение Money Shell, обеспечившее населению комфортные условия базового инвестиционного дохода убило в человечестве страсть достижения новых вершин? С другой стороны, а что есть страсть достижения новых вершин, как не психопатичное поведение, не приносящее счастье? Но истину ты поймешь сильно позже.
Kits настроен не вмешиваться в такие моменты.
— Ну, по крайней мере искать эту штуку было весело.
— Весело? — Kits “обдумывает”.
— Помнишь, ту парочку, которую мы встретили в начале? Какова вероятность, что они вернутся?
— Готов поспорить, что в течение десяти минут мы снова их встретим.
— Только не жульничать! — предупреждаешь ты, понимая, что Kits может легко вызвать повтор той реплики одним запросом.
— Ты же все равно не узнаешь, — отвечает Kits.
